Среди множества замечательных храмов Костромской глубинки храм в Пеньках стоит особняком. Хотя бы потому, что доминанта ансамбля - колокольня. Когда, составляя список архиметок, я увидал её фото, у меня сразу возникло острое желание посетить шедевр лично. Благо, стоит он в считанных метрах от шоссэ. План удалось осуществить в 2012 году, специально для этого был разработан маршрут путешествия от Галича в Макарьев. Маршрут, примечательный не только Пеньками. Здесь ранее печатался репортаж о храме в Бовыкино, это перед Пеньками. Но Пеньки всё равно стали одним из ярчайших впечатлений, и не только того дня.
Правда, впечатление на зрителя пеньковская церковь произвести не спешит. Когда над деревьями появляется её верх, он вовсе не кажется архитектурным шедевром.
Разве что слегка удивляет тот факт, что оба верхних яруса почти идентичны. Отсутствие заметного сужения кверху создает ощущение скучноватой статики. Позднее мы увидим, насколько оно обманчиво, но сначала попробуем подобраться поближе. Для этого нужно сделать приличный крюк, проехав чуть ли не все село.
В результате мы оказываемся с противоположной стороны сооружения, и перед нашим взором предстает не колокольня, а основной объем храма.
Он еще совсем недавно мог похвастаться солидной металлической кровлей и импозантной главой, однако ныне, увы, от них не осталось и следа. В результате если раньше основной объем составлял с колокольней весьма гармоничный ансамбль (в котором первую скрипку все равно играла колокольня), то теперь архитектурное единство утрачено. Впрочем, основной объем все равно представляет большой интерес.
Он производит впечатление крупного, хотя нельзя сказать, что он особенно обширен или высок. Солидности ему придает полноценное пятиглавие, характерное, в основном, для весьма крупных культовых классических построек. В Пеньках архитектор применил довольно остроумный прием: поставил две западные главы над трапезной, а две восточные - над хитрой пристройкой, которая снаружи выглядит как расширение четверика, а изнутри оказывается расширением апсиды. Что касается последней, то сразу бросаются в глаза два ряда ее окон, характерные для двухэтажных храмов с зимними церквями в подклете. Впрочем, Пеньки - не тот случай. Можно было бы подумать, что апсида - двухсветная. И опять мимо. Как там всё на самом деле устроено, мы узнаем чуть позже, когда пройдем внутрь.
А пока обходим храм с юга и обращаем внимание на весьма обширную трапезную, все углы которой закруглены, а концы соединены с основным объемом и колокольней необычными узкими перешейками:
Постепенно взору открывается колокольня:
Она выглядит совсем не так как издали: казавшиеся статичными 2 верхних яруса стремительно взлетают вверх:
Заходим внутрь. Первое, что бросается в глаза, - колоссальная толщина стен колокольни:
Проходим в трапезную через уникальный коридор, в котором аж целых 3 окна:
Точнее, шесть: коридор-перешеек разделён перекрытием на два этажа. Коридор довольно узок. Его главная функция - соединять колокольню с храмом, не придвигая ее вплотную к трапезной. Иначе колокольня визуально полностью подавила бы храм. Другое значение перешейка - подчеркнуть архитектуру трапезной.
Но вернемся к внутреннему пространству. В трапезной нас встречает большое количество мусора. Его особенно много слева в северной части:
Скоро становится ясно, что ранее трапезная была разделена на два этажа и значительная часть строительного мусора представляет собой остатки рухнувших перекрытий.
По сторонам трапезной некогда располагались приделы. Особенно хорошо сохранилась деревянная декорация южного из них.
Она как бы замыкает круг, другая сторона которого образована скруглением восточной стены трапезной:
Устройство трапезной оставляет ряд вопросов. Бросается в глаза тот факт, что высота сохранившегося элемента перекрытия ниже высоты карниза декорации придела:
Логично предположить, что не все пространство трапезной было разделено на два этажа. По крайней мере очевидно существование центральной “прорези” вдоль всей трапезной. Точный вид перекрытия сейчас уже трудно установить. Углублениями для балок перекрытия испещрён чуть ли не весь периметр трапезной и не исключено, что устройство трапезной со временем претерпело значительные изменения.
Еще более необычным представляется следующий за трапезной объём:
Это как бы преддверие храма, по обеим сторонам которого симметрично расположены винтовые лестницы. Их изгиб остроумно вписан в закругление алтаря трапезной:
Лестницы основательно руинированы, но сам факт их существования не вызывает сомнений. Судя по всему лестницы вели на узкую площадку, одна сторона которой открывалась большой аркой в основной объём храма и, возможно, использовалась как хоры.
С другой стороны площадки имелась дверь на второй этаж трапезной. Проём двери сохранился в северной части перегородки:
Он невелик, однако, видимо, именно отсюда был основной вход. Со стороны перешейка-коридора проход в трапезную выглядит куда основательнее:
однако ход из коридора в колокольню основательностью не блещет:
...Можно представить себе, как эффектно охваченное полумраком (лестницы перегораживали окна) низкое пространство перехода контрастировало со светлыми примыкающими сооружениями. Что касается контраста сегодняшнего, то он просто запределен. После темноты и разрухи перехода основное пространство храма кажется просто залито слов солнечным светом:
Но главное, и здесь нас поджидает сюрприз. Частично сохранившаяся деревянная декорация чрезвычайно оригинальна. Больше всего пострадал алтарь, но главный интерес представляет не он, a охватывающий остальные три стороны четверика ряд колонн,
кое-где сохранивших остатки ионической породы:
Эта колоннада отдалённо напоминает клуатр какого-нибудь португальского монастыря. Довольно рискованное архитектурное решение хотя бы потому, что полка архитрава бесцеремонно перегораживает плоскость стен. Но архитектор решил идти до конца: колоннада выделена ещё и ступенькой стилобата, так что за ней образуется нечто вроде лоджии:
Росписи сохранились только кое-где в парусах основного объема:
Они как и всё в этом храме нетривиальны и талантливы. Выполнены, я бы сказал, в “сказочном стиле”.
Остальные росписи уже трудно разобрать.
Впрочем впечатляет уже само колористическое решение пространства. Над розоватыми стенами и восьмериком парит янтарный плафон, контрастом - тёмные треугольники парусов и сине-зелёный (следы перекраски?) “клуатр”.
Ну и наконец апсида. Она, само собой, тоже не могла не удивить. Удивляет она прежде всего необъятностью размеров, сопоставимых с площадью (довольно скромной) основного объёма.
Вот куда ушло пространство под боковыми главами пятиглавия. Самое удивительное, что и апсида тоже была разделена на два этажа (вот откуда два ряда окон!), причем перекрытия сохранилась до сих пор. На втором этаже, очевидно, располагались хоры, для которых были предусмотрены несколько разрывов в конструкции иконостаса. Остатки ведущей на второй этаж апсиды лестницы сохранились в “кармане” под северо-восточной главой:
Честно говоря, я не припомню другого случая, чтобы провинциальная церковь имела внутри аж целых 3 (!) лестницы (не считая лестницы в колокольне). Ещё одна интересная особенность апсиды - роспись стен под искусственный мрамор:
Пока я исследовал апсиду, в храм неожиданно зашли “гости”. За группой детишек показалось несколько взрослых, явно местных людей. Позднее выяснилось, что целью их визита была “литургическая самодеятельность”, нередкая в заброшенных храмах (впрочем, внутри пеньковского храма отсутствовали обычные в таких случаях кресты и иконы). Тем не менее, мы немного пообщались. Мне была рассказана история, как насколько лет назад храм посетили некие “реставраторы”, расчистившие пространство вокруг храма. Спиленные деревья свалили тут же и подожгли. образовался “костёр до небес”, в результате чего металлическая глава и кровля приказали долго жить. В эту леденящую душу историю верится с трудом, поскольку никаких следов адского пламени вокруг не обнаруживается. Кровли боковых глав продолжают радовать благородной ржавчиной, ну и деревья, растущие на самом храме (отнюдь не юные) нисколько не пострадали:
Выйдя наружу, рассмотрим памятник с самой выгодной северо-западной страны. Можно отойти подальше, отсюда колокольня выглядит прямо-таки как космический корабль.
Фокус, видимо, в тщательно продуманном соотношении размеров аналогичных элементов разных ярусов сооружения, а также в визуальном упрощении архитектуры по мере “передвижения” вверх. Сильно раскрепованные два нижних яруса сменяются более лаконичными верхними, каждой группе из одной угловой колонны и двух пилястр верхних ярусов соответствуют 4 колонны нижних ярусов. Редкий случай, когда колокольня рассчитана не на вид издали, а на “широкий угол”.
Бросаются в глаза остатки странной кровли вокруг колокольни на уровне чуть выше человеческого роста. Защита от сосулек ? :)
Осталось только замкнуть круг обхода на востоке, обнаружив попутно симпатичный часовенный столбик (на месте алтаря деревянной церкви):
и столбик бывшей церковной ограды:
В лучах заката памятник особенно хорош.
Построенный в 1817-20 годах на деньги помещика Ашиткова, он относится к пресловутому “раннему классицизму” (я по нему “прошёлся” ранее при описании своей поездки в Буй). Само собой, ничего “раннего” в нём нет. Это очень зрелая, можно даже сказать “консервативная” архитектура, в противоположность “романтике” другого популярного в те времена местного стиля - “чухлоциссизма”. Предельно цельный, выверенный образ, в котором нет ничего лишнего. Даже “взрывной эффект” колокольни лежит в этом русле, воспринимаясь как “инкапсулированный парадокс”.
Пеньковский храм расположен в довольно крупном (на фоне местной глухомани) населённом пункте, на главной (хоть и с трудом проезжей) районной дороге. Какие-никакие шансы ожить у него есть. Я даже нашёл на сайте местной епархии информацию о том, что Пеньки “окормляет” некий священник. Правда, летом 2012 года памятник явно “голодал”. Нельзя исключать варианта, что попы пойдут здесь по тому же пути, что и в недальнем Палкине, где рядом с заброшенной старой церковью соорудили неказистый новодел. Тем более что реконструкция пеньковского шедевра наверняка обойдётся в разы дороже скромного палкиского храма.
Остальные, а также крупные, фото можно узреть в альбоме.
