вторник, 29 марта 2011 г.

Религия чуда

Огромное большинство верующих в библии разбирается, мягко говоря, слабо. Для них бог = чудо. Эдакая мистическая "крыша", способная спасти в сколь угодно безнадёжных ситуациях. Чудеса - не только доказательство существования "крыши", но и единственный смысл такового существования.
Меня тут недавно пытались обратить в христианство :) Первый хук был таков: "неужто ты можешь поверить, что человек произошёл от обезьяны?" Я честно ответил: "Не могу. Моя версия: от свиньи". Ну а потом начались "чудеса": как в афгане "дух" стрелял в нашего парня в упор, а тот перекрестился и т.п....
Всё-таки Дженис Джоплин попала в точку со своим "О Господь, прошу тебя, купи мне мерседес бенц... Я буду ждать доставки каждый день до трёх." Вот это и есть "реальная традиция" понимания чуда: нечто принципиально невозможное, не объяснимое ничем и никогда. Это как если слить кислоту и щёлочь и получить в результате спирт. Когда-то, наверное, и получение в результате воды казалось чудом. Но наука сотни лет сливала кислоту с щелочью и успела разобраться, что к чему. Стоит ли удивляться, что спирта (чуда) теперь не получается? И если кто-то настаивает на спирте, значит он принципиально идёт против науки. Такое чудо - антинаучно в принципе.

Несколько более перспективный подход - атаковать не очевидные научные истины, а то, что наука ещё не объяснила. Вот только за тысячи лет своего существования наука объяснила практически всё, что "валяется под ногами". Кого волнует бог как, к примеру, автор расширения вселенной? Ясно, что мерседесы не проходят по его ведомству. Иное дело теория Дарвина: интуитивно понятно, что если уж кто-то и пошлёт нам мерседес, то только тот, кто послал сюда нас самих. Тем более что эволюционное учение кажется не столь незыблемым, как, допустим, теория относительности. Науке не известны все детали превращения ящерицы в птицу и воспроизвести таковое превращение наука не может. А посему теория Дарвина становится очень удобной и важной мишенью для религиозных атак.
Впрочем, истинный смысл этих атак не в том, чтобы опровергнуть происхождение человека от обезьяны, а в том, чтобы отстоять возможность получения мерседеса из ничего.

Взято (с коррективами) из дискуссии: http://trombicula.livejournal.com/100613.html.

вторник, 15 марта 2011 г.

Луковое барокко

Выбирая тему для очередного недельного фоторепортажа, я вспомнил про церковку в селе Михаил-Архангел около захолустного ярославского Любима. Уж больно она мне приглянулась в 2008 году. Посмотрел я на фотографии и задумался - чем?

Альбом: Михаил-Архангел

Ну, понятно: изящество линий, гармония членений... Но, думается, не только в индивидуальных достоинствах дело. Такой тип церквей довольно часто встречается в Ярославской и Владимирской областях (к примеру, Глебовское и Семёновское-Барское около Суздаля). Это довольно небольшие сооружения “без претензий”. Декор - скромен, конструкция - ещё скромнее. Проглядывают черты и московского барокко, и барокко западноевропейского, а традиционный русский стиль вроде бы ни при чём. Разве что луковичные главы о нём напоминают. Тем удивительнее, что именно с церквями традиционного стиля эти сооружения связывает ощутимое родство. Как если бы на уборщицу Мариванну надели кринолин: та ещё получилась бы “леди”. Вот и в данном случае “западные” влияния не затрагивают архитектурной сути. Подобные церкви можно встретить, к примеру, в Суздале, бок о бок с традиционными пятиглавиями-кокошниками, и соседство не покажется ни странным, ни даже контрастным. Будто родные братья рядом стоят. При том что в Суздале даже такие условно-барочные церкви как Борисоглебская кажутся “иностранцами”.
Моё предположение: всё дело здесь - в луковице. Этот элемент традиционной русской архитектуры изначально нёс в себе “как бы что-то барочное”. Яркая, нарочитая криволинейность роднит луковицу с барочной волютой. Логично предположить, что, когда артелям русских мастеров было велено строить церкви по новой моде, они восприняли эту моду через призму привычной луковицы, и уже под неё кроили всё остальное. У Михаила-Архангела целых две великолепные луковицы: одна - огромная и широкая, венчает основной объём, вторая, скромная и узкая - колокольню. Легко заметить, что криволинейные кровли (на колокольне - сохранилась, на церкви - легко угадывается) объединены с ними единой декоративной идеей, и именно эта идея составляет суть архитектуры памятника. Луковицы становятся главными доминантами “Мариванны”, всё остальное работает на них. Именно поэтому в моих списках мне часто хотелось дать печальный фиолетовый цвет (“руина, в основном утратившая черты оригинального строения”) памятникам, оставшимся всего-навсего без луковицы.

Историческую информацию о церкви можно почерпнуть вот здесь: http://sobory.ru/article/index.html?object=03346

среда, 9 марта 2011 г.

К вопросу о выборе автомобиля

Понял, что ошибся с цветом своей машинки. Надо было покупать серебристо-серую: только такого цвета продаётся скотч для заклеивания трещин в пластике. К тому же, и бесчисленные царапины не так бросаются в глаза на серебристом фоне.