"Бесы" - роман, который все революционеры, начиная от ранне-либеральных и кончая поздне-коммунистическими гневно заклеймили, а эфемерная поросль времён перестройки и гласности объявила гениальным провИдением. Ну, вот теперь и я решил, как говорила г-жа Мурашкина, внести мою каплю мёда в улей. Я открыл книгу и... обнаружил нечто неожиданное.
Вместо революционного романа а-ля "Мать" Горького, моему взору предстал детектив в духе Агаты Кристи - c невероятным количеством хитросплетённых судеб, любовными тайнами, коварными интригами, загадочными письмами и т.д. и т.п. Революционеры если зачем-то и присутствовали, то только чтобы добавить перцу в и без того захватывающее действо. "Захват" Достоевский провёл мастерски, постепенно взвинчивая темп повествования до совершенно бешеного. И вот наконец - долгожданная кульминация. Все герои собрались в одной комнате, устами генеральши Дроздовой объявлено, что щас наконец придёт конец "деспотизму" главной героини (помещицы Ставрогиной), страсти накалились до предела, все побледнели и... и... И ничего! Выясняется, что вся первая треть романа Достоевского была посвящена несуществующим 700 рублям. Сын Ставрогиной (нигилист а ля Печорин), оказывается, передал одной сумасшедшей хромоножке 300 руб, а некий мерзавец (сиречь революционер) по фамилии Липутин внушил её "опекуну", чуть менее сумасшедшему г-ну Лебядкину, что на самом деле было 1000. Достаточный, по мнению Достоевского, повод, чтобы завалить анонимками целый губернский город. Мотив поступка Липутина Достоевский излагает устами Ставрогиной-мамы: Липутин затаил ненависть к её сыну Николаю, некогда прилюдно поцеловавшему его жену (а заодно покусавшему губернатора). Он, считает мамаша, и распространял "подмётные письма". Впрочем, содержание письма, полученного Ставрогиной, Николая ни в чём не обвиняет. Скорее это попытка пощекотать нервы мамочке. Содержание же письма, полученного Дроздовой, остаётся за кадром. Известно только, что оно касается хромоножки и что там изложена такая жуть, что Дроздова даже опасается за собственную дочь. Неужто Липутин писал разные анонимки разным адресатам? С какой целью? Скорее цель была у Достоевского - заинтриговать читателя, а потом выбросить все эти письма в мусорное ведро.
Здесь я хотел бы сделать небольшое отступление, чтобы коснуться методов Достоевского. Он берёт два факта: гипотетическую кражу денег и передачу денег как таковую. Первый факт - криминальный, но ложный, второй - истинный, но не-криминальный. Ничего предосудительного нет в том, что Ставрогин спонсирует дурочку. Безусловно, такое странное поведение "ухокуса" должно заинтриговать читателя, но этой полу-интриги Достоевскому мало. Он добавляет к ней ложную криминальную историю и тем самым создаёт иллюзию интриги настоящей. Примечательно, как Достоевский пытается уйти от её разрешения (дабы действие не провисло): на прямой вопрос матери к Ставрогину, является ли хромоноршка его женой, Ник. не отвечает, а вместо этого подходит к сумасшедшей и, говоря ей ласковые фразы, вставляет между прочим: "я ведь не муж вам...". Чуть позже читатель узнаёт, что это ложь. Какой смысл Ставрогину лгать? Он боится, что матери не понравится его женитьба и она лишит его наследства? Увы, это кажется логичным только на первый взгляд. Ведь на протяжении всего романа Достоевский рисует Ставрогина маргиналом: революционером, нигилистом, человеком широких жестов и больших страстей. И как это соотнести с пресмыканием перед маменькиным наследством? Единственное объяснение: Достоевский мастерил сюжет, не особенно заботясь о целостности образов.
Это только один пример. На самом деле в романе использована целая серия приёмов, призванных сбить читателя с толку. Вот некоторые из них:
1. "фальшь-ассоциации" (об этом приёме можно прочесть у меня в журнале). Вкратце: Достоевский постоянно ставит рядом логические не связанные объекты и факты, тем самым создавая иллюзию наличия реальной связи между ними.
2. избыточность объектов и фактов: множество персонажей, событий, подробностей, которые перегружают мозг читателя .
3. недостаточность связей: означенные факты не выстраиваются в стройную систему, поскольку Достоевский намеренно изымает из множества фактов несколько важнейших. В результате появляется тайна, загадка, интрига. А, пока читатель пытается разгадать ребус, в его мозгу как раз и громоздятся "фальшь-ассоциации".
4. переключение внимания. мозг не переносит "затянутых ребусов". чтобы у читателя не вознкло ощущение, что его водят за нос, Достоевский периодически сменяет одну загадку другой. Вот Лебядкин якобы купил усадьбу. На какие деньги? Загадка! Разгадка нам так и не сообщается (судя по всему, никакой усадьбы вообще не было), зато нам подсовывают "подмётные" письма. Кто писал? Загадка! И т.д. Ну, конечно, важнейшие "тайны" Достоевский вынужден в конце концов открыть (женитьбу Ставрогина, к примеру), но в целом его тактика напоминает манипуляции фокусника: один шарик, второй... Неизвестено откуда возникают и неизвестно куда исчезают. В итоге - обман. Не всегда такой безобидный, как в описанном случае.
Вот типичный пример деятельности писателя-напёрсточника: совершенно непонятно (недостаточность связей), почему Лебядкин начинает кричать на весь город, что его обокрали. Неужто он не понимает, что выход на поверхность тайного брака его сестры-хромоножки с Ник.Ставрогиным (ну чем не мексиканский сериал?) угрожает полностью лишить его доходов? И почему вообще Ставрогин платит Лебядкину деньги (после того, как он украл хромоножку из монастыря!)? Нешто Лебядкин - подходщий "опекун" для своей сестры? Если Ставрогин платит за тайну, то почему Лебядкин с деньгами приехал в тот город, где эта тайна больше всего рискует выйти наружу, чему, опять-таки, Лебядкин всячески способствует? Но всего забавнее, что и Лебядкин, и Липутин, и Ставрогин повязаны одной революционной организацией! Только хромоножка как-то чудом убереглась. Впрочем, ей не позавидуешь: над ней издевается Лебядкин. А ещё Лебядкин в романе живёт вторым мужем в семье революционера Виргинского, пишет стихи, получает во владение имение (якобы), влюбляется в генеральскую дочь, пьёт запоем, строчит доносы губернатору... Достоевский явно теряет чувство меры (избыточность фактов). Буря в стакане, которую он устраивает, становится просто комичной. Причём я здесь коснулся только одной сюжетной линии, а их в романе множество и все до одной такого вот неприличного качества. Достоевский нагромождает их в явной попытке дезориентировать читателя, расположить его к одним героям (загадочный сердцеед Ставрогин, ангелочек-хромоножка) и вызвать неприятие других (циничный революционер Верховенский-младший, выродок-алкоголик Лебядкин). Это - стратегическая цель. А тактическая (в первой части романа она для Достоевского, кажется, даже важнее) - отвлечь читателя от осознания, что во всей этой истории концы с концами ну никак не сходятся. Удаётся это писателю всё равно плохо: новые сюжетные блоки только ещё больше захламляют содержание романа. Герои до неприличия экзальтированы, несут нечто невероятное и гибнут пачками. 5-ро убиты, 2 покончили с собой, 3 трагически погибли, 1 сошёл с ума, пол-города сожжено. Достоевский отправляет в топку почти всех (переключает внимание)! Происки революционеров? Не тут-то было! Хоть ФМ посвящает их изобличению всю вторую половину романа, тем не менее, если судить по числу трупов, получается, что революция - наименьшее из зол. Революционеры только одного порешили. Остальные - утонули в оперном мыле. Вообще, степень "мыльнооперности" Бесов меня просто изумила. Вот, к примеру, несколько образчиков:
- Лиза, мне больно за этот надломанный язык. Эта гримаса вам дорого стоит самой. К чему она? Для чего? Глаза его загорелись:
- Лиза, -воскликнул он, - клянусь, я теперь больше люблю тебя, чем вчера, когда ты вошла ко мне!
- Какое странное признание! Зачем тут вчера и сегодня, и обе мерки?
- Ты не оставишь меня, - продолжал он почти с отчаянием, - мы уедем вместе, сегодня же, так ли? Так ли?
***
- Сон и бред! - вскричал Николай Всеволодович, ломая руки и шагая по комнате:
- Лиза, бедная, что ты сделала над собою?
- Обожглась на свечке и больше ничего. Уж не плачете ли и вы? Будьте приличнее, будьте бесчувственнее...
- Зачем, зачем ты пришла ко мне?
- Но вы не понимаете, наконец, в какое комическое положение ставите сами себя пред светским мнением такими вопросами?
- Зачем ты себя погубила, так уродливо и так глупо, и что теперь делать?
***
- Мучь меня, казни меня, срывай на мне злобу, - вскричал он в отчаянии. - Ты имеешь полное право! Я знал, что я не люблю тебя и погубил тебя. Да, "я оставил мгновение за собой"; я имел надежду... давно уже... последнюю... Я не мог устоять против света, озарившего мое сердце, когда ты вчера вошла ко мне, сама, одна, первая. Я вдруг поверил... Я, может быть, верую еще и теперь.
Приведённые выдержки из разговора Ник.Ставр. с Лизой Дроздовой вызывают в памяти другой диалог:
- Анна. Вас заел анализ. Вы слишком рано перестали жить сердцем и доверились уму.
- Валентин. Что такое сердце? Это понятие анатомическое. Как условный термин того, что называется чувствами, я не признаю его.
- Анна (смутившись). А любовь? Неужели и она есть продукт ассоциации идей? Скажите откровенно: вы любили когда-нибудь?
- Валентин (с горечью). Не будем трогать старых, еще не заживших ран (пауза). О чем вы задумались?
- Анна. Мне кажется, что вы несчастливы.
***
- Валентин. Нет, позвольте мне уехать...
- Анна (испуганно). Зачем?
- Валентин (в сторону). Она побледнела! (Ей). Не заставляйте меня объяснять причин. Скорее я умру, но вы не узнаете этих причин.
- Анна (после паузы). Вы не можете уехать...
***
- Валентин (держа Анну в объятиях). Ты воскресила меня, указала цель жизни! Ты обновила меня, как весенний дождь обновляет пробужденную землю! Но... поздно, поздно! Грудь мою точит неизлечимый недуг...
***
- Валентин. Берите меня!
- Анна. Я его! Берите и меня! Да, берите и меня! Я люблю его, люблю больше жизни!
- Барон. Анна Сергеевна, вы забываете, что губите этим своего отца...
Да, конечно же, это бессмертный опус г-жи Мурашкиной из чеховской "Драмы". Судя по всему, Чехов написал пародию на Достоевского. Сходство текстов просто поразительно, взять хотя бы "вы не понимаете, наконец, в какое комическое положение... " и "вы забываете, что губите этим...". Жаль только, что Ф.Г. Раневской не довелось озвучить "Бесов". Её неподражаемые рыдания после "Будьте приличнее, будьте бесчувственнее" пришлись бы как нельзя кстати.
Очень трудно отделаться от крамольной мысли, что ФМ принялся было писать про революционеров, но быстро сообразил, что на революционерах кассу не сделаешь, и тихонечко перебрался в русло дамского романа. Впрочем, сам по себе жанр дамского романа ничего криминального в себе не несёт. Криминал несёт в себе качество текста. Ни одной "нормальной" любовной связи. Либо одна из сторон позволяет "вытирать о себя ноги" (Маврикий Николаевич, Даша), либо опять-таки устраивается буря в стакане (пример - выше). Достоевский не знает меры. Когда главная истеричка Лиза отправляется в мир иной, на сцену с оглушительным эффектом въезжает беременная супруга Ивана Шатова (революционер-расстрига, божий человек, позднее распятый бяками-революционерами) Marie. Как выясняется из последующих намёков, вероятным осеменителем блудной жены является вездесущий "ом фаталь" Ник.Ставрогин. Своё возвращение к мужу гордая Marie приурочила к родовым схваткам. Правда, по её расчётам, до родов оставалось ещё пара дней, но ФМ решил не тянуть резину. Заранее предупредить мужа Marie почему-то не соблаговолила. Что было бы не лишним, учитывая, что ни у неё, ни у Шатова нет ни гроша за душой, а роды, как выясняется из повествования Достоевского, были в царской России удовольствием не из дешевых. Однако ни чудовищная беспечность жены, ни сомнительный источник её беременности нисколько (!) не смущают Шатова. Он немедленно бросается продавать револьвер (единственное, что у него есть). Можно было бы предположить, что такая сумасшедшая страсть - следствие сексуального влечения. Как говорится, дело молодое... Но вот у спящей Marie задралась юбка - и Шатов немедленно её поправляет. Понятно, что во времена Достоевского нудити было грандиозным табу, однако же знаменитое "не думав милого обидеть, взяла Лаиса мелкоскоп..." было написано задолго до Бесов. Иван Шатов мелкоскопом пользоваться не спешит. Вероятно, набожный Достоевский не позволяет. Ну тогда хотя бы прояснил, что связывает этих двух людей такими выспренними узами? Не до того. В раскручиваемой Достоевским революционной мясорубке этой парочке отведена роль мяса. Что ж, бумага всё стерпит. Вот только не стыдно ли было "великому психологу" от литературы рисовать образы, не дотягивающие даже до уровня бульварных романов?
Продолжение здесь!
Вместо революционного романа а-ля "Мать" Горького, моему взору предстал детектив в духе Агаты Кристи - c невероятным количеством хитросплетённых судеб, любовными тайнами, коварными интригами, загадочными письмами и т.д. и т.п. Революционеры если зачем-то и присутствовали, то только чтобы добавить перцу в и без того захватывающее действо. "Захват" Достоевский провёл мастерски, постепенно взвинчивая темп повествования до совершенно бешеного. И вот наконец - долгожданная кульминация. Все герои собрались в одной комнате, устами генеральши Дроздовой объявлено, что щас наконец придёт конец "деспотизму" главной героини (помещицы Ставрогиной), страсти накалились до предела, все побледнели и... и... И ничего! Выясняется, что вся первая треть романа Достоевского была посвящена несуществующим 700 рублям. Сын Ставрогиной (нигилист а ля Печорин), оказывается, передал одной сумасшедшей хромоножке 300 руб, а некий мерзавец (сиречь революционер) по фамилии Липутин внушил её "опекуну", чуть менее сумасшедшему г-ну Лебядкину, что на самом деле было 1000. Достаточный, по мнению Достоевского, повод, чтобы завалить анонимками целый губернский город. Мотив поступка Липутина Достоевский излагает устами Ставрогиной-мамы: Липутин затаил ненависть к её сыну Николаю, некогда прилюдно поцеловавшему его жену (а заодно покусавшему губернатора). Он, считает мамаша, и распространял "подмётные письма". Впрочем, содержание письма, полученного Ставрогиной, Николая ни в чём не обвиняет. Скорее это попытка пощекотать нервы мамочке. Содержание же письма, полученного Дроздовой, остаётся за кадром. Известно только, что оно касается хромоножки и что там изложена такая жуть, что Дроздова даже опасается за собственную дочь. Неужто Липутин писал разные анонимки разным адресатам? С какой целью? Скорее цель была у Достоевского - заинтриговать читателя, а потом выбросить все эти письма в мусорное ведро.
Здесь я хотел бы сделать небольшое отступление, чтобы коснуться методов Достоевского. Он берёт два факта: гипотетическую кражу денег и передачу денег как таковую. Первый факт - криминальный, но ложный, второй - истинный, но не-криминальный. Ничего предосудительного нет в том, что Ставрогин спонсирует дурочку. Безусловно, такое странное поведение "ухокуса" должно заинтриговать читателя, но этой полу-интриги Достоевскому мало. Он добавляет к ней ложную криминальную историю и тем самым создаёт иллюзию интриги настоящей. Примечательно, как Достоевский пытается уйти от её разрешения (дабы действие не провисло): на прямой вопрос матери к Ставрогину, является ли хромоноршка его женой, Ник. не отвечает, а вместо этого подходит к сумасшедшей и, говоря ей ласковые фразы, вставляет между прочим: "я ведь не муж вам...". Чуть позже читатель узнаёт, что это ложь. Какой смысл Ставрогину лгать? Он боится, что матери не понравится его женитьба и она лишит его наследства? Увы, это кажется логичным только на первый взгляд. Ведь на протяжении всего романа Достоевский рисует Ставрогина маргиналом: революционером, нигилистом, человеком широких жестов и больших страстей. И как это соотнести с пресмыканием перед маменькиным наследством? Единственное объяснение: Достоевский мастерил сюжет, не особенно заботясь о целостности образов.
Это только один пример. На самом деле в романе использована целая серия приёмов, призванных сбить читателя с толку. Вот некоторые из них:
1. "фальшь-ассоциации" (об этом приёме можно прочесть у меня в журнале). Вкратце: Достоевский постоянно ставит рядом логические не связанные объекты и факты, тем самым создавая иллюзию наличия реальной связи между ними.
2. избыточность объектов и фактов: множество персонажей, событий, подробностей, которые перегружают мозг читателя .
3. недостаточность связей: означенные факты не выстраиваются в стройную систему, поскольку Достоевский намеренно изымает из множества фактов несколько важнейших. В результате появляется тайна, загадка, интрига. А, пока читатель пытается разгадать ребус, в его мозгу как раз и громоздятся "фальшь-ассоциации".
4. переключение внимания. мозг не переносит "затянутых ребусов". чтобы у читателя не вознкло ощущение, что его водят за нос, Достоевский периодически сменяет одну загадку другой. Вот Лебядкин якобы купил усадьбу. На какие деньги? Загадка! Разгадка нам так и не сообщается (судя по всему, никакой усадьбы вообще не было), зато нам подсовывают "подмётные" письма. Кто писал? Загадка! И т.д. Ну, конечно, важнейшие "тайны" Достоевский вынужден в конце концов открыть (женитьбу Ставрогина, к примеру), но в целом его тактика напоминает манипуляции фокусника: один шарик, второй... Неизвестено откуда возникают и неизвестно куда исчезают. В итоге - обман. Не всегда такой безобидный, как в описанном случае.
Вот типичный пример деятельности писателя-напёрсточника: совершенно непонятно (недостаточность связей), почему Лебядкин начинает кричать на весь город, что его обокрали. Неужто он не понимает, что выход на поверхность тайного брака его сестры-хромоножки с Ник.Ставрогиным (ну чем не мексиканский сериал?) угрожает полностью лишить его доходов? И почему вообще Ставрогин платит Лебядкину деньги (после того, как он украл хромоножку из монастыря!)? Нешто Лебядкин - подходщий "опекун" для своей сестры? Если Ставрогин платит за тайну, то почему Лебядкин с деньгами приехал в тот город, где эта тайна больше всего рискует выйти наружу, чему, опять-таки, Лебядкин всячески способствует? Но всего забавнее, что и Лебядкин, и Липутин, и Ставрогин повязаны одной революционной организацией! Только хромоножка как-то чудом убереглась. Впрочем, ей не позавидуешь: над ней издевается Лебядкин. А ещё Лебядкин в романе живёт вторым мужем в семье революционера Виргинского, пишет стихи, получает во владение имение (якобы), влюбляется в генеральскую дочь, пьёт запоем, строчит доносы губернатору... Достоевский явно теряет чувство меры (избыточность фактов). Буря в стакане, которую он устраивает, становится просто комичной. Причём я здесь коснулся только одной сюжетной линии, а их в романе множество и все до одной такого вот неприличного качества. Достоевский нагромождает их в явной попытке дезориентировать читателя, расположить его к одним героям (загадочный сердцеед Ставрогин, ангелочек-хромоножка) и вызвать неприятие других (циничный революционер Верховенский-младший, выродок-алкоголик Лебядкин). Это - стратегическая цель. А тактическая (в первой части романа она для Достоевского, кажется, даже важнее) - отвлечь читателя от осознания, что во всей этой истории концы с концами ну никак не сходятся. Удаётся это писателю всё равно плохо: новые сюжетные блоки только ещё больше захламляют содержание романа. Герои до неприличия экзальтированы, несут нечто невероятное и гибнут пачками. 5-ро убиты, 2 покончили с собой, 3 трагически погибли, 1 сошёл с ума, пол-города сожжено. Достоевский отправляет в топку почти всех (переключает внимание)! Происки революционеров? Не тут-то было! Хоть ФМ посвящает их изобличению всю вторую половину романа, тем не менее, если судить по числу трупов, получается, что революция - наименьшее из зол. Революционеры только одного порешили. Остальные - утонули в оперном мыле. Вообще, степень "мыльнооперности" Бесов меня просто изумила. Вот, к примеру, несколько образчиков:
- Лиза, мне больно за этот надломанный язык. Эта гримаса вам дорого стоит самой. К чему она? Для чего? Глаза его загорелись:
- Лиза, -воскликнул он, - клянусь, я теперь больше люблю тебя, чем вчера, когда ты вошла ко мне!
- Какое странное признание! Зачем тут вчера и сегодня, и обе мерки?
- Ты не оставишь меня, - продолжал он почти с отчаянием, - мы уедем вместе, сегодня же, так ли? Так ли?
***
- Сон и бред! - вскричал Николай Всеволодович, ломая руки и шагая по комнате:
- Лиза, бедная, что ты сделала над собою?
- Обожглась на свечке и больше ничего. Уж не плачете ли и вы? Будьте приличнее, будьте бесчувственнее...
- Зачем, зачем ты пришла ко мне?
- Но вы не понимаете, наконец, в какое комическое положение ставите сами себя пред светским мнением такими вопросами?
- Зачем ты себя погубила, так уродливо и так глупо, и что теперь делать?
***
- Мучь меня, казни меня, срывай на мне злобу, - вскричал он в отчаянии. - Ты имеешь полное право! Я знал, что я не люблю тебя и погубил тебя. Да, "я оставил мгновение за собой"; я имел надежду... давно уже... последнюю... Я не мог устоять против света, озарившего мое сердце, когда ты вчера вошла ко мне, сама, одна, первая. Я вдруг поверил... Я, может быть, верую еще и теперь.
Приведённые выдержки из разговора Ник.Ставр. с Лизой Дроздовой вызывают в памяти другой диалог:
- Анна. Вас заел анализ. Вы слишком рано перестали жить сердцем и доверились уму.
- Валентин. Что такое сердце? Это понятие анатомическое. Как условный термин того, что называется чувствами, я не признаю его.
- Анна (смутившись). А любовь? Неужели и она есть продукт ассоциации идей? Скажите откровенно: вы любили когда-нибудь?
- Валентин (с горечью). Не будем трогать старых, еще не заживших ран (пауза). О чем вы задумались?
- Анна. Мне кажется, что вы несчастливы.
***
- Валентин. Нет, позвольте мне уехать...
- Анна (испуганно). Зачем?
- Валентин (в сторону). Она побледнела! (Ей). Не заставляйте меня объяснять причин. Скорее я умру, но вы не узнаете этих причин.
- Анна (после паузы). Вы не можете уехать...
***
- Валентин (держа Анну в объятиях). Ты воскресила меня, указала цель жизни! Ты обновила меня, как весенний дождь обновляет пробужденную землю! Но... поздно, поздно! Грудь мою точит неизлечимый недуг...
***
- Валентин. Берите меня!
- Анна. Я его! Берите и меня! Да, берите и меня! Я люблю его, люблю больше жизни!
- Барон. Анна Сергеевна, вы забываете, что губите этим своего отца...
Да, конечно же, это бессмертный опус г-жи Мурашкиной из чеховской "Драмы". Судя по всему, Чехов написал пародию на Достоевского. Сходство текстов просто поразительно, взять хотя бы "вы не понимаете, наконец, в какое комическое положение... " и "вы забываете, что губите этим...". Жаль только, что Ф.Г. Раневской не довелось озвучить "Бесов". Её неподражаемые рыдания после "Будьте приличнее, будьте бесчувственнее" пришлись бы как нельзя кстати.
Очень трудно отделаться от крамольной мысли, что ФМ принялся было писать про революционеров, но быстро сообразил, что на революционерах кассу не сделаешь, и тихонечко перебрался в русло дамского романа. Впрочем, сам по себе жанр дамского романа ничего криминального в себе не несёт. Криминал несёт в себе качество текста. Ни одной "нормальной" любовной связи. Либо одна из сторон позволяет "вытирать о себя ноги" (Маврикий Николаевич, Даша), либо опять-таки устраивается буря в стакане (пример - выше). Достоевский не знает меры. Когда главная истеричка Лиза отправляется в мир иной, на сцену с оглушительным эффектом въезжает беременная супруга Ивана Шатова (революционер-расстрига, божий человек, позднее распятый бяками-революционерами) Marie. Как выясняется из последующих намёков, вероятным осеменителем блудной жены является вездесущий "ом фаталь" Ник.Ставрогин. Своё возвращение к мужу гордая Marie приурочила к родовым схваткам. Правда, по её расчётам, до родов оставалось ещё пара дней, но ФМ решил не тянуть резину. Заранее предупредить мужа Marie почему-то не соблаговолила. Что было бы не лишним, учитывая, что ни у неё, ни у Шатова нет ни гроша за душой, а роды, как выясняется из повествования Достоевского, были в царской России удовольствием не из дешевых. Однако ни чудовищная беспечность жены, ни сомнительный источник её беременности нисколько (!) не смущают Шатова. Он немедленно бросается продавать револьвер (единственное, что у него есть). Можно было бы предположить, что такая сумасшедшая страсть - следствие сексуального влечения. Как говорится, дело молодое... Но вот у спящей Marie задралась юбка - и Шатов немедленно её поправляет. Понятно, что во времена Достоевского нудити было грандиозным табу, однако же знаменитое "не думав милого обидеть, взяла Лаиса мелкоскоп..." было написано задолго до Бесов. Иван Шатов мелкоскопом пользоваться не спешит. Вероятно, набожный Достоевский не позволяет. Ну тогда хотя бы прояснил, что связывает этих двух людей такими выспренними узами? Не до того. В раскручиваемой Достоевским революционной мясорубке этой парочке отведена роль мяса. Что ж, бумага всё стерпит. Вот только не стыдно ли было "великому психологу" от литературы рисовать образы, не дотягивающие даже до уровня бульварных романов?
Продолжение здесь!
Комментариев нет:
Отправить комментарий